Секта Дианетика и Саентология

Комплекс: Инсайдер раскрывает
тайный мир Церкви Саентологии

Дайгнан Джон.
(фрагменты книги)
Пролог
Дублин, июнь 2006 г.

Я чувствовал как моё сердце стучит в груди, сидя в отделении для получения багажа дублинского аэропорта и сканируя это море людских лиц. Монитор над моей головой показывал, что мой рейс до Корка всё ещё задерживался. Стюардесса у регистрационной стойки говорила другому пассажиру, что похоже нам предстоит там ждать долгое время.

Каждая минута была пыткой и я был мокрый от пота. Последние несколько часов я играл в ужасную версию игры в кошки-мышки и эта задержка нужна была мне как дырка в голове.

Я знал, что к этому времени команда из Офиса Особых Дел уже вероятно была послана, чтобы вернуть меня назад. Высокопоставленный член СиОрга вроде меня не может просто так покинуть Церковь Саентологии.

Три недели укрытия в Бирмингеме сделали меня изможденным ментально, болезненно худым и на грани срыва. Всего лишь несколько часов назад, в первый раз после моего исчезновения, я высунул голову из своего укрытия, в опасной попытке пустить их по ложному следу, и я понятия не имел, сработало ли это, и сейчас я боялся, что они выследили меня на пути в Дублин.

Дом с его долгожданными запахами был моим единственным пристанищем. Мой брат Маурис зарезервировал и оплатил мои перелёты, после того как он убедил меня вернуться назад в Ирландию.

В очередной раз я посмотрел на монитор. Даже в таком самом людном месте я был в опасности. Я прекрасно знал, что ждало меня, если Офис Особых Дел меня поймает. Меня бы отвезли в главный штаб Церкви Саентологии в Британии и отправили бы в Отряд Реабилитационных Проектов (ОРП, по-английски Rehabilitation Project Force или RPF). Это программа создана для полного перепрограммирования члена элитной группы саентологов — СиОрг, и это самое страшное из всех наказаний. Думаю я бы не смог пережить её жестокий режим, во многом похожий на сталинский ГУЛАГ. ОРП состоит из строгого режима тяжелой, чаще всего бесчеловечной физической работы и продолжительных сессий внушений при помощи книг и лекций нашего основателя Л. Рона Хаббарда.

На завершение этого уходит в среднем 5 лет. Во время прохождения этой программы всё своё время я вынужден был бы проводить на чём-то вроде военной базы, в закрытой части роскошного особняка, известного как Сент-Хилл, находящийся в сельской местности Западного Сассекса, и служащий штаб-квартирой Церкви Саентологии в Великобритании.

Я должен бы был ежедневно выполнять тяжелую физическую работу с 7 утра и до 3 часов дня, после чего шла бы учеба с 3 и до 8 часов вечера, а с 20:30 и до 23:00 опять работа. Зарплата бы составляла одну треть от обычной зарплаты члена СиОрг и равнялась бы примерно 5 фунтам в неделю. Не было бы никаких вольностей. Все телефонные звонки прослушиваются, никаких отпусков или поездок к родным. Работа там суровая, самая грязная и тяжелая насколько возможно себе представить. Реабилитируемый должен жить и работать только внутри этой программы, и должен быть полностью изолирован от тех, кто не участвует в ней. Женатые не могут видеться со своими женами или детьми, общение с остальными сотрудниками сведено к минимуму. Заговорить с кем-то вне программы разрешалось только в случае чрезвычайного происшествия.

Я знал людей, которые были на этой программе в течении 15 лет или даже больше. Большинство из них стали психопатами и склонными к суициду.

Участник ОРП контролируется угрозой потери тех немногих привилегий, которые у него остались, угрозой быть посланным в ОРП для ОРП, где ещё более жестокий распорядок. Тех, кто не выдерживает, отлучают от церкви, или как в случае с Алисой, девушкой которую я хорошо знал, пытаются покончить с собой.

Алису воспитали в Саентологии с самого детства, и она провела 3 года в СиОрге. Она была очень разумной женщиной и очень профессиональна в хаббардовских техниках консультаций (одитинг). Она работала офицером по связям с общественностью в отделе по работе непосредственно с публикой, и была обручена с другим саентологом.

Её преступлением была половая связь с её женихом, акт запрещенный в сексуально подавляющем мире Саентологии.

Алису сослали в ОРП, а её жениха выслали в ОРП заграницей, чтобы они не отвлекали друг друга. Алиса решила покинуть церковь, но ей предложили процесс выхода состоящий из интенсивных и навязчивых проверок, признаний и подписании ряда обязательств о неразглашении. Её поместили на ОРП для ОРП.

После шести месяцев там да ещё с интенсивными ежедневными допросами, она потеряла всякую надежду на будущее.

Как-то после обеда прибыв в Сент-Хилл, я увидел скорую помощь и какую-то суету возле спортзала.

Вскорости я узнал, что Алиса вышла из учебного класса для ОРП, пошла в мастерские, нашла там банку с растворителем, выпила его, после чего поднялась на крышу спортзала и спрыгнула.

Алиса выжила, но осталась инвалидом на всю жизнь. Её нижняя часть кишечника пришла в негодность и теперь она носит с собой калоприемник. Она была очень привлекательной и энергичной 19-летней девушкой, когда решила покончить с собой.

Насколько мне известно за ней до сих пор ухаживает её мать, итальянская саентолог высокого уровня, которая никогда не жалуется как с её дочерью обошлись в СиОрге.

Думая о Алисе, я вспомнил про свою собственную ситуацию. Мне очень нужно было попасть в Корк, но пока не было никаких признаков нашего самолёта.

Я знал, что моё исчезновение поставило на уши отдел безопасности церкви. Уже три недели как я исчез и прятался в бирмингемской Тисле в мотельчике для дальнобойщиков, на индустриальном отшибе города, безумно пытаясь сообразить, что мне теперь делать.

Мои приемные родители в Корке уже были в осаде. Несколько дней назад пару мужчин глубоко озаботили мою тётю Каф, припарковавшись в машине с британскими номерами неподалеку от её дома.

Время от времени один из них направлял на её дом какой-то прибор, скорее всего сканер мобильных телефонов. Маурис предупредил, чтобы я не звонил домой.

Один раз они подошли к ней и поинтересовались не знает ли она, где я нахожусь. Они даже спросили не уехал ли я на Аранские острова, где как они знали, я когда-то ненадолго был в отпуске.

Перед тем как исчезнуть я почистил свой компьютер, чтобы невозможно было отследить мои следы, я стер всё, что могло бы их вывести на людей помогавших мне. Я выиграл некоторое время, сказав церкви, что мне нужно поехать на неделю в Ирландию, навестить умирающего родственника. Три недели я скрывался в Бирмингеме питаясь сигаретами, кофе и крекерами. Игра началась, как только я не появился в означенное время на улице Этел, известная всем как Бирмингемская организация.

Умелое исследование этого жесткого диска раскрыло бы мой мучительный путь сквозь ложь, полуправду и искаженные факты, из которых состоял тот миф о Саентологии, который я принял за чистую монету 22 года назад.

Утром того первого понедельника мой мобильный телефон начал звонить как только сотрудники пришли в офис и поняли, что я не появился. Потом пошли сообщения и в течении нескольких часов Церковь Саентологии объявила тревогу.

В Тисле я как мог попытался замаскироваться, состриг волосы, отрастил бороду, сменил свой костюм на неприметные черные джинсы, свитер и бейсболку.

Всё дневное время я проводил, осаждая государственные учреждения, пытаясь выбить себе номер социального страхования, чтобы я мог зарегистрироваться для получения жилья и попросить какое-нибудь пособие, чтобы как-то себя поддержать.

Последние 22 года никто не знал о моём существовании, так как я никогда нигде не был зарегистрирован кроме как в Церкви Саентологии.

По вечерам я сидел в своей убогой комнате за 30 фунтов стерлингов ночь, курил и пытался осознать, что происходит. Обрывки памяти мучили меня.

Я не мучился астмой уже с самого детства, но теперь она вернулась с полной силой, и напряжение в груди пугало меня.

Деньги на то, чтобы выйти мне дал Дермонт Форчун. Его брат Оран был в новостях по всей Ирландии в 90-х годах. Оран был членом СиОрг, расположенной в Копенгагене и когда он поехал домой навестить своих родных, на рождество 1997 года, они были в шоке от его изнуренного вида.

Они связались с консультантом по выходу из культов и Оран согласился остаться дома, и бросить свою жизнь в Саентологии. Но тогда, когда они уже думали, что всё идет хорошо, он исчез прямо из семейного паба вместе с двумя мужчинами одетыми в костюмы, и они не видели его с тех пор. Позже он прислал заявление, написанное якобы по своей воли, что он не желает более как-либо общаться со своей семьёй.

Майк Гард дублинский специалист по культам, помог мне связаться с Дермонтом, когда я планировал свой побег.

После трех недель в бегах деньги, которые он мне перевел закончились, и всё, что бирмингемские власти могли мне предложить в качестве жилья, была ночлежка для бездомных.

Мне казалось, что мои попытки существовать вне Саентологии тщетны, и я начал отчаиваться. Потом Маурис уговорил меня вернуться домой и вот я сижу в дублинском аэропорту со всеми моими пожитками, уместившимися в вещевой мешок.

Этим утром я проснулся пораньше, собрался, заплатил по счету за мотель и направился в торговый комплекс в центре Бирмингема, куда Роджер, высокопоставленный член СиОрг и бывший коллега, скрупулёзно ходил на свой ленч. Мне хотелось удостовериться, что ребята из Офиса Особых Дел не ждали бы меня, когда я прибуду в Корк.

Я почувствовал облегчение, увидев Роджера, входящего в двери в своё обычное время и направившегося в сторону эскалатора. Я нарочно стал на эскалатор, двигающийся ему навстречу, так чтобы он точно меня не пропустил.

Роджер сразу меня заметил и начал кричать, чтобы я его подождал. Пока он пробирался до самого верха и потом вниз, я пронесся сквозь толпу и выскочил из главных дверей комплекса.

Я побежал через дорогу к станции Мур Стрит, зная, что он побежит за мной. Бездыханный я забежал в общественный туалет, сорвал с себя костюм и натянул черные джинсы и свитер. Потом я поспешил на четвертую платформу и сел в поезд до Тислы.

В груди опять сдавило, и я я молился на то, что Роджер потерял меня и поспешил сообщить в Офис Особых Дел, что я в Бирмингеме.

Если мне это удалось, то они должны уже убраться из Корка, когда я туда доберусь.

Если я провалился, то вся сила Саентологии сейчас у меня на хвосте, и мне сильно повезет, если я смогу выйти из дублинского аэропорта.

Когда я добрался до Дублина я был абсолютно изможден. В зале отправления я поглядел на свои часы потом на экран монитора, чтобы удостовериться, что мой Эир Аран рейс отправляется вовремя.

Я почувствовал как моё сердце опустилось, когда я снова увидел слово "Задержан" на экране.

Сбоку от него, монитор Прибытия показал, что следующий рейс из Бирмингема приземляется через 20 минут…


Глава 8 — Войне конец

Стр. 199-200

Почти сразу после прибытия я был назначен на выполнение очень высокой миссии. Она напрямую управлялась Международной Организацией Посланников Коммандора. Нашей задачей было приготовить все британские записи к незбежному вводу их в компьютерную базу данных, которая в данный момент разрабатывалась в Лос-Анджелесе внутренним СиОргским отделом по компьютерным исследованиям и разработкам программного обеспечения.

Уже сначала 1980-х годов сантологогическая корпорация пыталась установить свою собственную продвинутую компьютерную административную систему. Хаббард заявлял, что он помнит, как планетарная система управлялась специальной компьютерной сетью. Он потребовал, чтобы управление церкви разработало такую систему для Саентологии. Из-за невысокого хаббардовского мнения о состоянии гуманитарных и точных наук в мире вогов (несаентологов* прим. пер.), всё нужно было разработать самим. Вместо того чтобы купить и инсталлировать известные программы для баз данных и администрирования, они попытались разработать свою собственную, используя воспоминания «полного трака времени». Предполагалось, что если проодитировать человека на воспоминание системы, которая использовалась галактической конфедерацией, то она побьёт любую из тех примитивных систем используемых здесь на планете Земля.

В начальной стадии проекта члены СиОрг ездили на Тайвань покупать комплектующие и микрочипы разных производителей. Всё это доставлялось в Лос-Анджелес. Большую группу сиоргов забрали с их обычных постов и отправили на сборочную линию, на которой он должны были собрать свои собственные сервера и компьютеры.

Первые тестовые партии были разосланы по оргам в США, но они так и не заработали. Программное обеспечение тоже было в полном бардаке. В конце концов все, кто был вовлечен в этой стадии проекта, были либо сосланы в RPF (Rehabilitation Project Force — Соединение Реабилитационного Проекта, саентологический ГУЛАГ) или, как в некоторых случаях, объявлены Подавляющими Личностями (ПЛ). Церковь согласилась признать, что земная цивилизация тоже может кое-что предложить в этой области, и заключили контракт с Cisco, Novell и Microsoft касательно программного обеспечения, а с IBM для всего необходимого «железа». Цель была компьютеризировать и таким образом централизовать всё, особенно финансы, так как договор, который Мицкевич сумел протолкнуть с IRS (налоговая служба), требовал от церкви ежеквартальных электронных отчетов в налоговую службу.

stopscientology.livejournal.com