Готовь сани летом. Так и к трезвому образу
жизни надо готовиться заранее. От незнания трудностей, которые тебя ожидают,
новоиспеченный трезвенник набивает все новые и новые шишки. Знал бы, где
упаду, соломки бы постелил. Вот об этой соломке я попытаюсь рассказать.
Первый ухаб трезвости - это здоровье. Как говорил М.Жванецкий - "конфликтует
тело с организмом". Центральная нервная система начинает работать в режиме
перегрузки, начинаются сбои всех систем организма. Неготовность жить без
допинга вызывает перепады давления, резкие изменения в сердечной деятельности,
раздражительность, уныние. Болезни, признаки которых наблюдались во времена
перерывов между запоями, принимают хронический характер. И в это время
необходима помощь опытных врачей, которые помогут пройти период адаптации
с наименьшими потерями для здоровья. Если бы тогда знал, что Православная
Церковь всегда готова помочь справиться с этими, да и с любыми другими
трудностями такого бедолаги как я! Но это был 1981 год. Церковь в моем
сознании еще не занимала того места, что ныне. Второй ухаб трезвости -
это ближние твои. Только у тех, кто боролся за тебя, ты получишь сочувствие
и какое-то понимание проблем, которые навалились. Остальные встретят тебя
с недоверием, подозрением и осторожностью. Едва вышел на работу - мой начальник
устроил мне взбучку. Большой босс (начальник начальников) сказал: "Все
пьяницы опять начинают пить, я знаю как с тобой поступить. Но не уволю".
Настроение было мерзопакостное. Друзья-собутыльники встретили меня, как
гроб с телом. Соболезнование и печаль на лицах, не хватает траурных повязок.
Радость - только на лице жены, которая увидела свет в конце туннеля. Когда
слышишь намеки друзей-собутыльников о своей неполноценности, приходишь
в уныние. Развязывать узлы домашние, рабочие и другие, которые накопились
за время пьянства, и вновь приобретенные, в связи со своим новым состоянием,
бремя нелегкое, иногда кажется, невозможное - душа начинает просить залить
ее, чтоб в ушах забулькало. Одно удерживает - подшивка. Третий ухаб трезвости
- это место, освободившееся после отказа от алкоголя. Для удовлетворения
своих страстей человек прибегает к другому наркотику (транквилизаторы,
опий, снотворное лекарство, средства обезболивания и наркоза, кофеин, кокаин,
эфедрин, гашиш, марихуана и многие другие), применение которого не так
заметно для окружающих, но зато очень быстро
засасывает человека в новую и такую зависимость, что на жизни своей может
он ставить жирную точку. За короткий промежуток времени такой человек становится
инвалидом и умирает. Четвертый ухаб трезвости - это реализация своих страстных
желаний. Здесь вариантов много. "Трудобесие"
- когда человек весь уходит в работу, в приусадебный участок, в дачу, но
трудовой процесс со временем приобретает уродливую форму и ближним становится
не в радость, обретая черты непомерного стяжательства, подозрений, обвинений
окружающих во всех смертных грехах, в "патологию гордости" (сильное преувеличение
своих достоинств и недостатков других), еще более трудно излечимую, чем
алкоголизм. Другой вариант - блуд, который приносит несчастье всем окружающим.
А душа бывшего пьяницы опускается в еще более страшную яму, чем алкоголизм.
Что постигло и меня. Через десять лет трезвой жизни жена сказала: "Лучше
бы ты пил как раньше, чем блудил как сейчас". Каков бы ни был выплеск страсти
- в азартных играх, непомерной любви к футболу, в оглушающей
рок-музыке или еще в каком-ни будь пороке, но будет печаль горше первой.
И на мне сбылись слова Господа Иисуса Христа - "И бывает для человека того
последнее хуже первого" (Мф. 12,45).
Пятый ухаб трезвости - мысль о том, что
ты излечился. Десятилетие трезвости привело меня к мысли, что я могу выпить,
а после первого бокала вина - этих десяти лет как не бывало! Новая пьянка,
но уже до полного одурения, от которой и врачи слабо помогают. Пьянка без
начала и конца, когда одно похмелье сменяет другое. Начинаешь понимать,
что попался в сети, и не выкарабкаться, что никакого исцеления я не получил
и теперь пью не только сегодняшнюю водку, но и ту, о которой мечтал все
это десятилетие. Приходишь к мысли, что погибаешь, и опять... тупик. Вечный
русский вопрос - что делать? Мне тридцать семь лет.